Григорию Распутину посвящено множество исследований и художественных произведений. Но их авторы всегда рассматривают его жизнь и личность как бы извне. И никто, кажется, не задавался вопросом: а кем же считал себя он сам — «святым старцем» или «святым чёртом»? А ведь ответ на этот вопрос мог бы многое прояснить и в самом распутинском феномене.
Чудеса, приписываемые Распутину, до сих пор являются предметом дискуссий. Как и тот факт, что он был довольно популярен у низших слоёв населения — сам выходец из низов. В окружении царской семьи это многих напрягало…
Их убьёт русский народ
На сегодня известно много «пророчеств», с той или иной степенью основательности приписываемых Распутину. Но самое известное, конечно, опубликовал подвизавшийся при нем в качестве личного секретаря Арон Симанович.
Вот оно в слегка сокращённом виде: «Я предчувствую, что ещё до 1 января я уйду из жизни. Я хочу Русскому народу, Папе, Русской Маме, Детям и Русской Земле наказать, что им предпринять. Если меня убьют нанятые убийцы, русские крестьяне, мои братья, то тебе, Русский царь, некого опасаться. Оставайся на твоём троне и царствуй. И ты, Русский царь, не беспокойся о своих детях. Они ещё сотни лет будут править Россией. Если же меня убьют бояре и дворяне и они прольют мою кровь, то их руки останутся замаранными моей кровью, и 25 лет они не смогут отмыть свои руки. Они оставят Россию. Братья восстанут против братьев и будут убивать друг друга, и в течение 25 лет не будет в стране дворянства.
Русской земли царь, когда ты услышишь звон колоколов, сообщающий тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, то есть детей и родных, не проживёт дольше двух лет. Их убьёт русский народ».
Авторство этого предсмертного письма по причине слишком высокой точности содержащихся в нём прогнозов приписывают самому Симановичу. Но целиком ли оно выдумано? Скорее, Симанович скомпилировал рассуждения Распутина о нависшей над ним угрозе и о том, с какой именно стороны ему грозит опасность. Конечно, добавил задним числом конкретики, чтобы звучало посенсационней («до 1 января я уйду из жизни», «не один из твоей семьи, то есть детей и родных, не проживёт дольше двух лет»). Но общий смысл речей «старца» передан верно. Симанович никогда не додумался бы от имени Распутина назвать крестьянина «моим братом». А вот для самого Григория Ефимовича подобные обороты были весьма характерны.
И разговоры такие Распутин вёл не от обречённости, а скорее наоборот — пытаясь отвратить от себя опасность. Здравый смысл в нём присутствовал, и он понимал, что крестьяне если и знали о его похождениях, то реагировали на них скорее с одобрительным интересом — вот, мол, наш брат вхож в царские чертоги!
Среди представителей «низших слоёв» не зафиксировано никаких разговоров о том, что «святой черт» действует против народа, зато частенько рассказывали, как широко он помогал нищим и вообще нуждающимся.
Авторитет монархии он подрывал только в глазах образованной публики, а для царских родичей и высшей бюрократии действительно был врагом лютым. И причина оказывалась очень простой — Распутин был категорическим противником войны с Германией и настаивал, что с «немцем надо замиряться». Большая же часть царского окружения состояла из франке — и особенно англофилов. И версия о том, что убийство Распутина было организовано британской разведкой в лице агента Освальда Райнера (приятеля князя Феликса Юсупова по Оксфорду), сегодня считается почти официальной. Почему Распутина не убили раньше?
Крестьянин в царских чертогах
Дело в том, что степень близости «старца» к царской семье не всегда была одинаковой. Например, в 1906-1911 годах, в премьерство Столыпина, он вообще сидел тише мышки и на продолжительные периоды покидал Петербург. Тяжкие времена он обычно переживал в родном сибирском селе Покровском, из которого иногда отправлялся в паломнические странствия по святым местам, вплоть до Иерусалима.
Начало Первой мировой войны Григорий Ефимович встретил тоже в Покровском, залечивая рану, нанесенную ему душевнобольной Хионией Гусевой. Многие считают, что Гусевой манипулировали серьёзные кукловоды, стремившиеся убрать «старца» с арены и не дать ему предотвратить конфликт с Германией.
В ходе самой войны допуска к царю Распутин не имел, тем более что с лета 1915 года возложивший на себя обязанности Верховного главнокомандующего самодержец большую часть времени проводил в Ставке, в Могилёве.
Григорий Ефимович пытался влиять на царя через супругу, но и к «Маме» свободного входа у него не было. Императрица в письмах к мужу хотя и ссылалась на «нашего друга», но лишний раз встречаться с ним остерегалась. Причины — его репутация развратника и сплетни о том, что она является любовницей «старца».
Однако к концу 1916 года ситуация в верхах стала меняться в пользу Распутина. Министром внутренних дел, державшим в руках всю столицу, назначили Александра Протопопова, который демонстрировал дружелюбие к «старцу». Да и вообще два последних кабинета министров Российской империи оказались укомплектованы, главным образом, людьми близкими к царице, а следовательно, лояльными и к Григорию Ефимовичу.
Это означало, что его призывы к «замирению» с немцами могут сработать. В такой ситуации англофильской верхушке с подачи британской разведки пришлось прибегнуть к решительным действиям. Сформировалась курируемая Райнером «Боевая группа», возглавляемая князем Феликсом Юсуповым и кузеном царя великим князем Дмитрием Павловичем.
Распутин чувствовал, что по мере того, как он набирает реальный вес при дворе, петля на его шее затягивается все туже. И главное, он не был уверен, что даже дружелюбный к нему Протопопов так уж строго наказал полиции беречь знаменитого подопечного.
Так что, рассуждая в промежутках между гулянками о нависшей над ним смерти, Распутин недвусмысленно указывал именно на элиту и, конечно, рассчитывал, что эти его разговорчики передадут «Папе», а тот озаботится и примет меры, поставив на место своих родичей.
Руководствуясь стремлением к выживанию, Распутин шёл и на сближение с Юсуповым, чьё англофильство было всем известно. Зачем? Если отодвинуть рассуждения о гомосексуальной симпатии или интерес к княгине Ирине Юсуповой (племяннице царя), то можно предложить объяснение.
Через Юсупова, как посредника, Распутин рассчитывал договориться с кругами, от которых видел исходящую для себя опасность. И эту угрозу он видел не столько нутром, сколько разумом. Тема сверхъестественных способностей «старца» умышленно раздувалась как поклонниками, так и противниками. Поклонниками — чтобы показать его святым. Противниками — напротив, чтобы демонизировать.
Известно, что в форме своего рода постоянного жалованья от царской семьи Григорий Ефимович получал 10 тысяч рублей в год — сумма немалая, но, мягко говоря, не астрономическая.
Можно сказать, что речь шла о своего рода жаловании целителю, который действительно облегчал страдания болевшего гемофилией наследника. И даже более того — здоровье мальчика улучшалось. Рационально объяснить этот феномен со стопроцентной доказательной базой медики не могут, хотя некоторые версии звучат довольно убедительно.
В любом случае, очевидно, что участниками тех событий и даже самим Распутиным его целительное воздействие на цесаревича воспринималось как некий знак избранности.
Правда, когда речь не шла о наследнике престола, никакие целительские способности у Григория Ефимовича не работали. К числу телепатов он также не относился, хотя почти все мемуаристы отмечают его взгляд — «холодный», «пронзительный», «прожигающий», «проникающий в самую душу» и прочее. Сегодня, впрочем, такие взгляды вырабатывают на бизнес-тренингах, да и в спецслужбах им тоже обучают.
Шаг в Царство Небесное?
Распутин относительно своих сверхъестественных возможностей особых иллюзий не питал и понимал, что при покушениях они ему вряд ли помогут.
Другое дело, что враги продолжали его демонизировать и при жизни, и после смерти. Ведь живучесть как бы должна была подтверждать дьявольскую сущность старца.
В этом отношении показательны мемуары Феликса Юсупова, которые, собственно, и являются единственным на сегодня свидетельством непосредственного участника убийства.
В своём повествовании автор постоянно нагнетает обстановку, рассказывая, как яд старца не брал, а получив пулю в сердце, он потом «ожил», так что пришлось убивать его вторично. Но и в клюквенно-кровавом рассказе Юсупова есть пара моментов, которые выглядят действительно правдиво. На демонизацию они не работают, и если князь о них вспоминает, то, видимо, они действительно его впечатлили…
Итак, осушив очередной отравленный бокал, Распутин посмотрел на собеседника, хитро прищурившись. «Вдруг на лице его появилась ярость. Никогда прежде не видал я «старца» таким. Он уставился на меня сатанинским взглядом… Казалось, «старец» понял, зачем я привёл его сюда и что хочу с ним сделать». Собеседники буравили друг друга взглядами, а потом прежняя «непринужденная» беседа возобновилась.
Второй момент — когда решившись, наконец, действовать Юсупов подошёл к «старцу», держа револьвер за спиной. «Распутин глянул на меня удивлённо, почти испуганно. В глазах его я увидел новое, незнакомое мне выраженье. Была в них покорность и кротость». И Юсупов произвёл первый выстрел…
Далее были погоня за ожившим «трупом», новые огнестрельные ранения, включая сильно смахивающее
На «контрольный» в голову (вероятно, произведённое срежиссировавшим преступление Райнером) и «захоронение» трупа в Мойке. При описаниях убийства обычно уточняется, что окончательно «старец» умер уже в результате утопления — эта деталь как бы подчёркивала всю ту же «сатанинскую» его живучесть. А вот рассуждения о том, что версия смерти от «утопления» придумана, дабы избежать канонизации Распутина, реальности не соответствует. Утопленника церковь вполне может признать святым, примером чему является один из римских первосвященников Климент, которого утопили в Крыму, привязав к якорю. Но с чего вообще возникла сама идея о возможности канонизации Распутина?
Россия, если говорить именно о широких массах, никакого восторга от убийства Распутина не испытала. В глазах народа (а не либеральной интеллигенции или придворной камарильи) ситуация выглядела таким образом, что «господа-баре» убили «мужика», к которому у того же народа никаких претензий не было. Слухи же о том, что Распутин выступал за мир с немцами, в глазах солдат, крестьян и даже рабочих, напротив, могли только прибавить ему симпатии. Война всем крайне осточертела.
Если же говорить о меньшей, но буйной и экзальтированной части так называемого «образованного общества», то её представители видели в нём действительно некое», го Божьего посланца. Такая трактовка может показаться странной, если вспомнить рассказы о пьянках и сексуальных оргиях Григория Ефимовича, но, во-первых, эти рассказы сильно преувеличены, а во-вторых, такие действия отнюдь не противоречили психологии Распутина как православного христианина и… крестьянина.
Ещё при жизни Григория Ефимовича вышли две книги, конечно, не написанные им, а надиктованные, но, вполне адекватно выражающие его религиозные взгляды: «Житиё опытного странника» (1907) и «Мои мысли и размышления» (1915). Каких-либо претензий на роль духовного лидера в них не разглядеть даже под лупой. Зато они довольно адекватно выражают именно крестьянское отношение к религии, сформулированное в пословице «Не согрешишь — не покаешься».
Грешить Распутин не боялся, будучи уверен, что при истовом покаянии вполне сможет вымолить себе прощение и дорогу в рай. На посмертную канонизацию он вроде бы не претендовал, но зная, какое действие может оказывать на своих приверженцев, и, видя в числе этих приверженцев даже «Папу» с «Мамой», вероятно, в глубине души, всё же, на это рассчитывал. Как бы такие претензии со стороны гуляки ни выглядели в наших глазах, у самого Григория Ефимовича когнитивного диссонанса по данному поводу не возникало. А в предчувствии райских кущ перспектива погибнуть от рук высоких особ выглядела не то чтобы заманчивой, но в чем-то даже и привлекательной.
Распутину, наверное, удалось убедить себя, что такая смерть действительно может служить пропуском в Царство Небесное. Отсюда столь потрясшие Юсупова «покорность и кротость» «старца», который уже чувствовал, что сейчас появится револьвер и будет направлен ему в сердце.
Рецепт «исцеления»
Возможно, распутинский рецепт борьбы с гемофилией был очень прост. Смертельная опасность для здоровья больного заключается в том, что небольшой ушиб или рана могут привести к сильнейшему внутреннему или внешнему кровотечению. От испуга и связанного с этим нервного потрясения кровотечение усиливается.
Видя, как при малейшей травме находящиеся рядом близкие и врачи впадают в панику, цесаревич Алексей тоже испытывал страх, и его состояние продолжало ухудшаться. Распутин же в таких случаях клал больному мальчику руку на лоб и говорил с ним ровным спокойным голосом. Алексей успокаивался, что, в свою очередь, способствовало замедлению и полной остановке кровотечения.
Журнал: Загадки истории №52, декабрь 2021 года
Рубрика: Историческое расследование
Автор: Владислав Фирсов
Источник: ufospace.net
